М Ы П О М Н И М, М Ы Г О Р Д И М С Я !
Пиджаков Николай Николаевич - командир танка 34-й отдельной танковой бригады 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта, гвардии лейтенант.
В июне 1941 года окончил среднюю школу в селе Ольховском ныне Шадринского района. Сразу по оконании школы добровольцем пришел в военкомат и был направлен в военное училище. В сентябре 1942 года окончил Саратовское танковое училище. С декабря того же года участвовал в боях на Северо-Кавказском фронте командиром танка. Боевое крещение получил в боях при освобождении Моздока. В зимнем наступлении Северной группы войск Закавказского фронта (январь, февраль 1943 г.) проявил себя бесстрашным воином.
Особо отличился в ходе Белорусской операции "Багратион" летом 1944 года. 24 июня 1944 года во время разведки боем гвардии лейтенант Пиджаков вышел на перекрёсток дорог в районе деревни Добея (Шумилинский район Витебской области) и удерживал его 3 часа, отбив все вражески контратаки. 25 июня с ходу преодолел реку Западная Двина в районе поселка Бешенковичи (Витебская область) и в течение 2 часов удерживал захваченный плацдарм, обеспечивая переправу стрелковых подразделений.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за мужество, отвагу и боевое мастерство, проявленные при прорыве вражеской обороны, форсировании Западной Двины и удержании захваченного плацдарма гвардии лейтенанту Пиджакову Николаю Николаевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7297).
В 1946 году гвардии старший лейтенант Пиджаков был демобилизован по состоянию здоровья. Вернулся домой. Работал заведующим избой-читальней, был заместителем председателя промартели «Новая техника», председателем Ольховского райкома ДОСААФ. Последние 15 лет работал журналистом в районной газете в городе Далматово.
Скончался 15 апреля 1969 года.
Похоронен на старом кладбище города Далматово.
Награжден орденом Ленина (24.03.45), двумя орденами Отечественной войны (14.10.44; 28.12.44), двумя орденами Красной Звезды (19.12. 43; 30.12.44), медалями.
Именем Героя названа одна из улиц города Далматово. На здании редакции установлена мемориальная доска. В Аллее славы посажена березка и установлен памятный знак.
Рассказ ветерана 34-й(52-й) ТБр Цветкова А.В. о Пиджакове Н.Н.
- Меньше всего был похож на героя младший лейтенант Николай Пиджаков, когда он в декабре 1942 года прибыл к нам в бригаду. Неказистый парнишка явно побаивался начальства, стараясь лишний раз не попадаться на глаза своему ротному командиру. Поначалу и в боях его как-то не было видно. Закончится бой, соберутся командиры машин, обсуждают перипетии боя: кто как танк вёл, что видел, как стрелял, а где и гусеницами врага утюжил. Народ всё больше молодой, радость победы в бою, радость, что уцелел, будоражит, голоса добавляет, а Николай всё как-то помалкивает. Пристанут к нему: «Стрелял?»… «Попал?»… - ну и отстанут.
Однажды, - это было осенью 1943 года под Идрицей, - вернулись танки из боя. Атака не удалась, потеряли три машины, а одна из них – гвардии лейтенанта Сергея Масагутова застряла прямо на окопах врага. Жалко ребят, выкурят их фрицы из танка, и … Вдруг, слышат танкисты надсадный рёв двигателя. Смотрят, а это Пиджаков буксирует танк Масагутова! Фрицы прямо взбесились. Лупят из орудий, благо «сценка» движется медленно. Но вот-вот накроют. Пронесло! Встали танки в укрытие. Окружили друзья машину Пиджакова: «Вылезай!» кричат». Николай попытался выскочить из танка не через башенный, командирский, а через нижний, десантный, люк, хотел улизнуть в лесок. Но не тут-то было! Подхватили его друзья на руки и ну качать! Качают и приговаривают: «Вот тебе и тихоня! Вот…». Больше всех старался Сергей Масагутов и его экипаж.
А в ходе операции «Багратион», когда сорвалась атака на Сиротино, подъехал к машине Пиджакова член Военного Совета Фронта генерал Леонов и спрашивает Николая: «Как думаешь, лейтенант, чем противник сейчас занят?» «Раны зализывает, товарищ генерал», - отвечает Николай. Леонов: «Правильно думаешь, лейтенант. Так вот, пока он зализывает раны, жми на позиции его батарей». «Есть!» - отчеканил Пиджаков, захлопнул люк и помчался по изрытому снарядами полю. Что думали фашисты, заметив одиноко мчащуюся к их окопам машину, неизвестно, но огня какое-то время не открывали. А когда, наконец, спохватились, было поздно. Танк Николая утюжил их орудия. Тут и вся бригада вперёд рванулась. Над Сиротиным взметнулся красный флаг.
А вскоре друзья поздравляли «тихоню» с присвоением высокого звания Героя Советского Союза.
- Меньше всего был похож на героя младший лейтенант Николай Пиджаков, когда он в декабре 1942 года прибыл к нам в бригаду. Неказистый парнишка явно побаивался начальства, стараясь лишний раз не попадаться на глаза своему ротному командиру. Поначалу и в боях его как-то не было видно. Закончится бой, соберутся командиры машин, обсуждают перипетии боя: кто как танк вёл, что видел, как стрелял, а где и гусеницами врага утюжил. Народ всё больше молодой, радость победы в бою, радость, что уцелел, будоражит, голоса добавляет, а Николай всё как-то помалкивает. Пристанут к нему: «Стрелял?»… «Попал?»… - ну и отстанут.
Однажды, - это было осенью 1943 года под Идрицей, - вернулись танки из боя. Атака не удалась, потеряли три машины, а одна из них – гвардии лейтенанта Сергея Масагутова застряла прямо на окопах врага. Жалко ребят, выкурят их фрицы из танка, и … Вдруг, слышат танкисты надсадный рёв двигателя. Смотрят, а это Пиджаков буксирует танк Масагутова! Фрицы прямо взбесились. Лупят из орудий, благо «сценка» движется медленно. Но вот-вот накроют. Пронесло! Встали танки в укрытие. Окружили друзья машину Пиджакова: «Вылезай!» кричат». Николай попытался выскочить из танка не через башенный, командирский, а через нижний, десантный, люк, хотел улизнуть в лесок. Но не тут-то было! Подхватили его друзья на руки и ну качать! Качают и приговаривают: «Вот тебе и тихоня! Вот…». Больше всех старался Сергей Масагутов и его экипаж.
А в ходе операции «Багратион», когда сорвалась атака на Сиротино, подъехал к машине Пиджакова член Военного Совета Фронта генерал Леонов и спрашивает Николая: «Как думаешь, лейтенант, чем противник сейчас занят?» «Раны зализывает, товарищ генерал», - отвечает Николай. Леонов: «Правильно думаешь, лейтенант. Так вот, пока он зализывает раны, жми на позиции его батарей». «Есть!» - отчеканил Пиджаков, захлопнул люк и помчался по изрытому снарядами полю. Что думали фашисты, заметив одиноко мчащуюся к их окопам машину, неизвестно, но огня какое-то время не открывали. А когда, наконец, спохватились, было поздно. Танк Николая утюжил их орудия. Тут и вся бригада вперёд рванулась. Над Сиротиным взметнулся красный флаг.
А вскоре друзья поздравляли «тихоню» с присвоением высокого звания Героя Советского Союза.
Экспедиционный отряд 7-б класса Далматовской восьмилетней школы в 1966 году записал рассказ Н. Н. Пиджакова
- Было ясное солнечное утро. Ничто не обещало беды. Подхлестывая лошадь прутиком, я спешил из моей родной деревни Потанино в село Ольховку — райцентр. Душа ликовала. Ведь сегодня получу аттестат зрелости — путевку в жизнь. Но радость скоро омрачилась горькой бедой. Когда мы, выпускники Ольховской средней школы, собрались на свой выпускной вечер, веселья уже не было. Все знали, что в это воскресное утро гитлеровская орда вероломно напала на нашу Родину.
23 июня двое дружков комсомольцев Саша Антипин и я были уже райвоенкомате. Потом учились в Саратовском танковом училище. В декабре 1942 года, получив уральский Т-34, я уже в составе маршевой роты ехал на Северный Кавказ. Путь был длинный — через Среднюю Азию, Каспийское море. В районе Малгобека наша рота влилась в состав 52-й отдельной танковой бригады. С 1 января мы погнали немцев на запад. Минводы захватили сходу, когда немцы еще были далеко в городе Георгиевске. В этом бою отличился батальон капитана Петрова, которому было первому в бригаде присвоено звание Героя Советского Союза. Бригаде присвоили звание Гвардейской.
С боями танкисты тридцатьчетвертой (52-й) дошли до Таганрога. В октябре 1943 года мы воевали уже в составе Первого Прибалтийского фронта. О боевых делах рассказывает небольшой эпизод, напечатанный в альбоме «Курганцы-Герои Советского Союза», выпущенном политотделом облвоенкомата. Привожу его полностью: «22 июня 1944 года советские войска начали разведку боем в районе станции Сиротино, расположенной между Витебском и Полоцком. Командир танкового взвода наш земляк, уроженец деревни Потанино Далматовского района, Николай Николаевич Пиджаков получил приказ вместе с другими подразделениями прорвать линию обороны гитлеровцев, перерезать железную дорогу и шоссе, соединяющее Витебск с Полоцком. Ни огневой шквал немецкой артиллерии, ни атаки вражеской авиации не смогли остановить танкового рывка. Но вот движение застопорилось. Бронированные машины соседней бригады не могут пробиться через перешеек.
- Только скорость, бешенная скорость может выручить, - сказал Николай водителю.
- К бою готовы! - докладывает экипаж.
Тридцатьчетверка, пробивая путь огнем пушки и пулемета, врывается на мост. И вот он позади. Танк вздрагивает от беспрерывной стрельбы. По кюветам, вслед за ним движется наша пехота. То, что не доделали танки, завершает она. В стороне догорают два немецких танка да валяются трупы фашистов. Путь вперед свободен! Утром наступление продолжалось. На третий день, на рассвете наши войска вышли на берег Западной Двины. За храбрость, проявленную в бою, Николаю Николаевичу Пиджакову присвоено звание Героя Советского Союза. Сейчас Н. Н. Пиджаков работает в редакции Далматовской районной газеты. "
С фронта я уехал в марте 1945 года в город Ленинград на курсы усовершенствования командиров. Последнее время командовал ротой, громили фашистов в Курляндском окружении. В начале 1946 года по болезни демобилизовался.
Вот, пожалуй, и все. Фотографию прилагаю, правда, военных реликвий никаких не имею, поэтому и выслать не могу.
С танкистским приветом, мои юные друзья. Н. Пиджаков.
- Было ясное солнечное утро. Ничто не обещало беды. Подхлестывая лошадь прутиком, я спешил из моей родной деревни Потанино в село Ольховку — райцентр. Душа ликовала. Ведь сегодня получу аттестат зрелости — путевку в жизнь. Но радость скоро омрачилась горькой бедой. Когда мы, выпускники Ольховской средней школы, собрались на свой выпускной вечер, веселья уже не было. Все знали, что в это воскресное утро гитлеровская орда вероломно напала на нашу Родину.
23 июня двое дружков комсомольцев Саша Антипин и я были уже райвоенкомате. Потом учились в Саратовском танковом училище. В декабре 1942 года, получив уральский Т-34, я уже в составе маршевой роты ехал на Северный Кавказ. Путь был длинный — через Среднюю Азию, Каспийское море. В районе Малгобека наша рота влилась в состав 52-й отдельной танковой бригады. С 1 января мы погнали немцев на запад. Минводы захватили сходу, когда немцы еще были далеко в городе Георгиевске. В этом бою отличился батальон капитана Петрова, которому было первому в бригаде присвоено звание Героя Советского Союза. Бригаде присвоили звание Гвардейской.
С боями танкисты тридцатьчетвертой (52-й) дошли до Таганрога. В октябре 1943 года мы воевали уже в составе Первого Прибалтийского фронта. О боевых делах рассказывает небольшой эпизод, напечатанный в альбоме «Курганцы-Герои Советского Союза», выпущенном политотделом облвоенкомата. Привожу его полностью: «22 июня 1944 года советские войска начали разведку боем в районе станции Сиротино, расположенной между Витебском и Полоцком. Командир танкового взвода наш земляк, уроженец деревни Потанино Далматовского района, Николай Николаевич Пиджаков получил приказ вместе с другими подразделениями прорвать линию обороны гитлеровцев, перерезать железную дорогу и шоссе, соединяющее Витебск с Полоцком. Ни огневой шквал немецкой артиллерии, ни атаки вражеской авиации не смогли остановить танкового рывка. Но вот движение застопорилось. Бронированные машины соседней бригады не могут пробиться через перешеек.
- Только скорость, бешенная скорость может выручить, - сказал Николай водителю.
- К бою готовы! - докладывает экипаж.
Тридцатьчетверка, пробивая путь огнем пушки и пулемета, врывается на мост. И вот он позади. Танк вздрагивает от беспрерывной стрельбы. По кюветам, вслед за ним движется наша пехота. То, что не доделали танки, завершает она. В стороне догорают два немецких танка да валяются трупы фашистов. Путь вперед свободен! Утром наступление продолжалось. На третий день, на рассвете наши войска вышли на берег Западной Двины. За храбрость, проявленную в бою, Николаю Николаевичу Пиджакову присвоено звание Героя Советского Союза. Сейчас Н. Н. Пиджаков работает в редакции Далматовской районной газеты. "
С фронта я уехал в марте 1945 года в город Ленинград на курсы усовершенствования командиров. Последнее время командовал ротой, громили фашистов в Курляндском окружении. В начале 1946 года по болезни демобилизовался.
Вот, пожалуй, и все. Фотографию прилагаю, правда, военных реликвий никаких не имею, поэтому и выслать не могу.
С танкистским приветом, мои юные друзья. Н. Пиджаков.
"Жизнь с открытой душой
и сердцем"
Совсем недавно в нашем городе прошло важное событие: к 40-летию со дня смерти Героя Советского Союза нашего земляка, журналиста Пиджакова Н. Н. на здании, где раньше размещалась редакция, открыта мемориальная доска. Но особенно это событие взволновало родных Николая Николаевича.
О Герое Пиджакове знают далматовцы, но вот каким он был человеком, почти ничего не известно. Сегодня Пиджаков Николай Николаевич в воспоминаниях своей дочери Л. Н. Екимовских (фото внизу) на страницах нашей газеты:
- Мой отец родился в бедной крестьянской семье в деревне Потанино. В семье было пятеро детей. Окончил школу в июне 1941 года, и грянула война. Пешком пошли они с другом С. С. Оболдиным в Далматово, записаться добровольцами на фронт. Отца направили в танковое училище. После выпуска – на фронт. Прошёл всю войну. В 1945 году вернулся. Остался жив, но был сильно болен. Долгие годы лечился он впоследствие от тяжёлого недуга, ездил в санатории.
Про войну в нашей семье не говорили. Отец не любил и никогда ничего о себе не рассказывал. А на многочисленных встречах со школьниками, куда его приглашали, рассказывал про друзей, однополчан. О себе же никогда не говорил, скромный был человек. Хотя имел много наград, самая значимая из которых - Звезда Героя. Награды просто так на войне не давали, видно, было за что его наградить.
После войны отец познакомился с мамой. Родом Полина Андреевна была из Крестовки. Родители очень любили друг друга. Их жизнь – это пример отношений мужчины и женщины. Больше в жизни таких я нигде не встречала. Жили мы в маленьком домике по улице Маяковского. Отец, мама, дедушка и бабушка. Мне в комнате был отгорожен фанерой угол, бабушка с дедом жили в перестроенных сенях. Но это было не главное для нашей семьи, важно, что все мы были вместе. Не было никаких разногласий. Вспоминаю ту жизнь с чувством безвозвратно утраченной радости. В праздники у нас собирались многочисленные родственники. Потом нам дали дом, так как отец отказался переехать в благоустроенную квартиру.
Отца любили все. Он был очень добрый, душевный человек с чувством юмора. Обожала его и детвора нашего края. Целый год ждали ребята «купального» дня. Хотя отец и был коммунистом, традиции народные жили в нашей семье. Рано утром он заготовлял воду во всевозможных баночках, бутылках и первым обливал ребятню, умудряясь каждый раз выходить сухим из этих купаний. Не помню отца хмурым. Серьёзным становился лишь, когда писал.
Журналистской работе он отдавался самозабвенно. Проработал в редакции около 15 лет, а до того трудился там, куда направит партия. Ездил в села на попутках, лошадях, в любую погоду. Бывало, приедет, с порога кричит: «Людша, бери бумагу, пиши», - и диктует. Потом посмотрит, похвалит. Отец очень меня любил, мне даже все девчонки завидовали, не потому, что Герой, а потому, что так меня любит.
И для меня папа всегда был на первом месте. А как он ждал рождения внучки, моей дочери Лады. Всю ночь сам вставал к ней, когда мы приезжали на выходные в гости. Мечтал, как пойдет с ней по улице, а она будет держать его за палец. Но не суждено было этому случиться.
Папа умер, когда Ладе было 4 месяца. Роковая случайность, закашлялся, в результате болезни у него был сильный кашель, поперхнулся и задохнулся. Нелепая смерть. Мама много раз спасала его от этого, но в тот раз её рядом не было.
Для нас это была большая утрата. В 45 лет папа ушёл из жизни. Он похоронен на старом городском кладбище, которое сейчас пришло в упадок. И не в наших силах было поправить могилу, так как плиты покосились. Помог генерал Усманов. Когда сажали берёзку в аллее Героев, думали, вот, место, куда будем приходить, где земляки будут чтить память нашего отца, деда. И больно было смотреть, что чья-то рука разрушила таблички, а потом их восстановили, как попало. Сейчас табличка с именем отца стоит уже на третьем месте. Людям всё равно. Есть имя земляка-героя и ладно. А нам больно, ведь мы сажали ту берёзку и выхаживали саженец. Для родных это не просто дерево, не просто табличка с именем – это память.
Записала Любовь Шевелёва.
Газета «Далматовский вестник», Курганская обл., г. ДалматовоСовсем недавно в нашем городе прошло важное событие: к 40-летию со дня смерти Героя Советского Союза нашего земляка, журналиста Пиджакова Н. Н. на здании, где раньше размещалась редакция, открыта мемориальная доска. Но особенно это событие взволновало родных Николая Николаевича.
О Герое Пиджакове знают далматовцы, но вот каким он был человеком, почти ничего не известно. Сегодня Пиджаков Николай Николаевич в воспоминаниях своей дочери Л. Н. Екимовских (фото внизу) на страницах нашей газеты:
- Мой отец родился в бедной крестьянской семье в деревне Потанино. В семье было пятеро детей. Окончил школу в июне 1941 года, и грянула война. Пешком пошли они с другом С. С. Оболдиным в Далматово, записаться добровольцами на фронт. Отца направили в танковое училище. После выпуска – на фронт. Прошёл всю войну. В 1945 году вернулся. Остался жив, но был сильно болен. Долгие годы лечился он впоследствие от тяжёлого недуга, ездил в санатории.
Про войну в нашей семье не говорили. Отец не любил и никогда ничего о себе не рассказывал. А на многочисленных встречах со школьниками, куда его приглашали, рассказывал про друзей, однополчан. О себе же никогда не говорил, скромный был человек. Хотя имел много наград, самая значимая из которых - Звезда Героя. Награды просто так на войне не давали, видно, было за что его наградить.
После войны отец познакомился с мамой. Родом Полина Андреевна была из Крестовки. Родители очень любили друг друга. Их жизнь – это пример отношений мужчины и женщины. Больше в жизни таких я нигде не встречала. Жили мы в маленьком домике по улице Маяковского. Отец, мама, дедушка и бабушка. Мне в комнате был отгорожен фанерой угол, бабушка с дедом жили в перестроенных сенях. Но это было не главное для нашей семьи, важно, что все мы были вместе. Не было никаких разногласий. Вспоминаю ту жизнь с чувством безвозвратно утраченной радости. В праздники у нас собирались многочисленные родственники. Потом нам дали дом, так как отец отказался переехать в благоустроенную квартиру.
Отца любили все. Он был очень добрый, душевный человек с чувством юмора. Обожала его и детвора нашего края. Целый год ждали ребята «купального» дня. Хотя отец и был коммунистом, традиции народные жили в нашей семье. Рано утром он заготовлял воду во всевозможных баночках, бутылках и первым обливал ребятню, умудряясь каждый раз выходить сухим из этих купаний. Не помню отца хмурым. Серьёзным становился лишь, когда писал.
Журналистской работе он отдавался самозабвенно. Проработал в редакции около 15 лет, а до того трудился там, куда направит партия. Ездил в села на попутках, лошадях, в любую погоду. Бывало, приедет, с порога кричит: «Людша, бери бумагу, пиши», - и диктует. Потом посмотрит, похвалит. Отец очень меня любил, мне даже все девчонки завидовали, не потому, что Герой, а потому, что так меня любит.
И для меня папа всегда был на первом месте. А как он ждал рождения внучки, моей дочери Лады. Всю ночь сам вставал к ней, когда мы приезжали на выходные в гости. Мечтал, как пойдет с ней по улице, а она будет держать его за палец. Но не суждено было этому случиться.
Папа умер, когда Ладе было 4 месяца. Роковая случайность, закашлялся, в результате болезни у него был сильный кашель, поперхнулся и задохнулся. Нелепая смерть. Мама много раз спасала его от этого, но в тот раз её рядом не было.
Для нас это была большая утрата. В 45 лет папа ушёл из жизни. Он похоронен на старом городском кладбище, которое сейчас пришло в упадок. И не в наших силах было поправить могилу, так как плиты покосились. Помог генерал Усманов. Когда сажали берёзку в аллее Героев, думали, вот, место, куда будем приходить, где земляки будут чтить память нашего отца, деда. И больно было смотреть, что чья-то рука разрушила таблички, а потом их восстановили, как попало. Сейчас табличка с именем отца стоит уже на третьем месте. Людям всё равно. Есть имя земляка-героя и ладно. А нам больно, ведь мы сажали ту берёзку и выхаживали саженец. Для родных это не просто дерево, не просто табличка с именем – это память.
Записала Любовь Шевелёва.
http://vestnik.dalmatovo.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=340:2009-12-15-07-00-16